Я уже больше десяти лет работаю в Мюнхене. Когда-то уехала на заработки, потому что на родине, после Евpoмайдана, наш завод закрылся. Он принадлежал какому-то россuйсkому олигарху, и в итоге нас просто оставили без работы. Даже зарплату выплатили не полностью, дали только половину и на этом всё.
Меня от бедственного положения спасла старая знакомая Марина, которая давно жила в Германии.
– У нас на заводе как раз нужны помощники, – сказала она. – Жильё в общежитии предоставляют, автобус прямо до завода ходит.
– Но как я там работать буду? Я же немецкий вообще не знаю, – растерянно ответила я.
– Да ладно тебе! На заводе почти одни украuнцы работают. А язык выучишь постепенно, со временем, – подбодрила Марина.
Я уехала первым же автобусом. Всю дорогу плакала, потому что не знала, что меня ждёт. Тем более, я оставляла на родине сына Михаила, который только поступил в университет и переехал учиться в Киев.
Со временем я привыкла к жизни в Германии, быстро выучила язык и познакомилась с другими украинскими заробитчанами. Некоторые из них оказались даже земляками. Но отношения с сыном стали портиться.
Когда я звонила Михаилу, он вечно был занят или не брал трубку. Раз в месяц стабильно спрашивал: «Мам, ну что там с передачкой?». Я платила за его обучение, аренду квартиры, отправляла деньги на карманные расходы, продукты.
Сама жила очень скромно, экономила на всём. Не ходила в кафе, не ездила на экскурсии. Моя жизнь сводилась к маршруту «общежитие-завод-общежитие».
За эти десять лет я многое дала сыну: оплатила университет, его свадьбу, подарила им с женой хорошую двухкомнатную квартиру. Правда, и тут я не угодила – квартира находилась на Троещине, а невестка мечтала жить на Подоле. Мол, там квартиры для настоящей элиты, но не для нас.
Сын же совсем не ценил мою помощь. Я редко видела внуков. Меня даже не пригласили на крестины младшего – Павлика. О том, что крестины состоялись, я узнала случайно, увидев фотографии в соцсетях.
– Михаил, разве я не заслужила приехать на крестины? Это же особый праздник, – возмущённо спросила я.
– Мам, ну мы торопились. Да и гостей было немного. Ты бы всё равно не успела приехать из Германии, – оправдывался сын.
Я стала чужой для родного сына. Если он забывал позвонить мне или поздравить с праздником, то о чём говорить?
Но не всё в моей жизни так плохо. Несколько месяцев назад я познакомилась с Орестом. Он давно живёт в Германии, переехал сюда с родителями в детстве. У них свой небольшой бизнес, где он работает.
Я даже не думала начинать новые отношения, но Орест оказался заботливым и внимательным. Каждый вечер встречал меня с завода, дарил цветы, украшения, однажды даже шубу купил. Потом предложил переехать к нему.
– Мы с тобой взрослые люди, – говорил он. – Давай построим нашу семью.
Рядом с ним я почувствовала себя счастливой. Он устроил меня на работу в семейный бизнес, а дома у нас есть повар и уборщица. За покупками ездит личный водитель.
Сыну я не сразу рассказала о новых отношениях, но кто-то из знакомых сообщил ему. Теперь Михаил стал звонить каждый вечер, спрашивать, как мои дела, что нового. Но я слышу в его голосе не искреннюю заботу, а подхалимство.
Недавно он позвал меня с Орестом к ним на праздники.
– Мамочка, приезжай к нам на Рождество. Внуки так скучают! – уговаривал он.
– Не знаю, у меня много работы, – отмахивалась я.
– Какая работа? Праздник ведь. Дети спрашивают, когда бабушка с дедушкой подарки привезут.
Я понимаю, что ему нужны только мои деньги. Как-то он упомянул, что взял машину в кредит под большие проценты. Уверена, что за семейным столом он попросит у меня немалую сумму.
Я больше не хочу ехать к сыну на праздники. Зачем? За эти годы я дала ему всё, что могла, но благодарности так и не услышала. Лучше я сосредоточусь на своём счастье и на отношениях с Орестом.
