Я не мог спокойно смотреть, как она открывает шкаф, снимает с вешалок свои платья и аккуратно складывает их в чемодан. В это трудно было поверить. Неужели нашей любви пришёл конец? Неужели та невидимая нить, связывавшая нас больше года, порвалась в одну минуту?
У меня не хватило мужества оставаться в комнате, наблюдая за этим. Я вышел, чувствуя, как голова идёт кругом. Мне хотелось обнять её, умолять о прощении, но зная её непростой характер, я не мог унизиться перед ней. Хотя я любил её до безумия и до ужаса боялся потерять. Я знал, что она тоже меня любит, но узнав о том, что я изменил ей с её лучшей подругой, она не устроила скандала, не кричала, а просто пошла в спальню собирать вещи.
Она уходит, не препятствуя моим увлечениям. Любая другая на её месте закатила бы истерику, накричала, устроила бы сцену, а она… Она уступила дорогу моим желаниям и счастью, хотя сама при этом оставалась гордой и сильной.
Но почему она не понимает самого главного? Что я люблю только её, что она — женщина, о которой я мечтал всю жизнь. Да, я оступился, но это была ошибка, и никто, кроме неё, мне не нужен.
Мне часто снилась церковь, где мы стоим у алтаря, обмениваемся кольцами и клянемся в вечной любви. Я верил в наше счастье, ведь я так долго его ждал.
Наше знакомство было случайным. Мы встретились в больнице. Я пришёл навестить больную мать, а она — подругу. Ту самую подругу, которая пару часов назад оказалась в моей постели. В больничном коридоре наши взгляды пересеклись, и, дождавшись, пока она выйдет из палаты, я пошёл за ней.
Она заговорила первой, сказав, что у меня выразительные глаза, которые она могла бы нарисовать. Она была не только талантливым художником, но и страстной женщиной. Её ум и красота покорили меня. Она не интересовалась моим достатком, зарабатывала сама и любила свою работу больше всего на свете.
Каждую свободную минуту мы проводили вместе. Её притягательность была для меня как магнит. Рядом с ней я чувствовал себя вдохновлённым и окрылённым.
Я вышел на террасу, сжимая голову руками. Моя любовница оставалась в гостиной и уходить не собиралась. Она продумала свой план, зная гордый и непримиримый характер женщины, которую я любил.
Я понимал, что нужно что-то делать. Остановить её любой ценой, даже встать на колени. Но мужская гордость… Она была как цепь, удерживающая меня.
В какой город она уедет, где потом её искать? Я причинил ей боль, но она тоже не осталась в долгу. Резко поднявшись, забыв о гордости, я бросился в спальню. Она уже закрывала чемодан. Я схватил её лицо руками и стал страстно целовать: губы, глаза, щеки, нос. Она оттолкнула меня.
– Не уходи, прошу! Я люблю тебя. И ты любишь меня. Не делай этого! Я не знаю, что на меня нашло. Твоя подруга просто околдовала меня.
– Ваза треснула, – произнесла она, и из её зелёных глаз покатились слёзы. – Ты не мог найти другого места? Почему здесь, в нашей спальне, на том самом ложе, которое хранит наш запах?
Я встал на колени, обняв её ноги.
– Я не могу тебя простить, – сказала она, утирая слёзы. – Ты мне не муж. У нас нет детей, ради которых я могла бы сохранить семью. А так…
– Никто не сделает тебя счастливее, чем я, – отчаянно пытался её удержать я.
Она взяла чемодан и, не сказав больше ни слова, ушла из дома, который раньше казался ей местом счастья.
Через восемь лет я случайно встретил её на итальянском побережье. Она подошла первой, держа за руку дочь и рядом с ней – её муж. Глядя на девочку, я понял, что хочу прижать её к себе, стать перед ней на колени и попросить прощения.
– Познакомься, Евгений, – сказала она с нежностью, – это мой муж Владислав, а это моя дочь Женя.
Я не мог произнести ни слова. Что я мог сказать? Что предал женщину, которую любил и продолжаю любить? Что моя дочь называет папой чужого мужчину, который сделал счастливой ту, что была для меня всем?
Не совершайте необдуманных поступков. Будьте счастливы.
