Он устроился в междугороднем автобусе… Такие рейсы существуют и в Европе, и в Америке — огромные расстояния, по двенадцать часов пути, а иногда и больше.
Иногда человек принципиально не летит самолётом. Кто-то боится, кто-то просто не переносит перелёты. Тогда берут билет в бизнес-класс такого автобуса, платят немалые деньги и ожидают комфорта, тишины и хотя бы нескольких часов полноценного сна.
Мужчина был на взводе. Раздражён до предела. Совсем недавно его уволили — он занимал должность ведущего менеджера в крупной корпорации. Зарплата была солидной, бонусы — щедрыми, карьерный рост — стабильным, а перелёты по миру — за счёт компании.
Жизнь у него складывалась более чем благополучно: просторный двухэтажный дом, эффектная жена и двое сыновей, уже обучающихся в университете. Учёба, разумеется, стоила немалых денег.
Он оплачивал всё. Бутики жены, новые коллекции обуви, платья, бельё, СПА, массажи, свежую машину… Дети тоже не отставали: мотоциклы, бренды, рестораны с подружками. Денег уходило много, но тогда они были.
А потом — увольнение. И невозможность тянуть прежний уровень жизни. Итог оказался жестоким: он остался без дома в самом прямом смысле. Жена быстро подала на развод и оформила недвижимость на себя.
Вот так он и ехал теперь на последние средства в дальний штат, где ему предложили работу обычного менеджера. Зарплата была ниже прежней, но всё же достойной. В его возрасте — неплохой шанс начать заново.
Но мысли не отпускали. Предательство жены, друзей и даже детей, которые моментально отвернулись, узнав, что отец больше не способен финансировать привычную роскошь, не давали покоя.
Все повели себя так же, как банк, в котором он держал деньги два десятка лет. Банк тоже мгновенно отвернулся, постаравшись спасти хоть что-то от возможных потерь. А с банками, как известно, шутки плохи.
Он надеялся, что в дороге удастся отоспаться, принять душ в VIP-зонах на остановках и предстать перед новым начальством в приличном виде.
Но впереди, на соседнем ряду, появился высокий седой старик. Он приветливо улыбнулся, представился и тут же продемонстрировал кота в переноске — огромного, важного и спокойного. Кота немедленно извлекли и водрузили на кресло рядом.
На робкое замечание, не будет ли питомец мешать отдыху, старик уверил, что кот неотлучно рядом с ним и ведёт себя тише воды, ниже травы.
Это совсем не порадовало мужчину, чья голова и без того была переполнена проблемами, злостью и единственным желанием — выспаться. Он промолчал, закрыл глаза, вытянул ноги и попытался уснуть: бизнес-класс это позволял.
Ему почти удалось провалиться в сон, но минут через тридцать старик впереди захрапел.
— О, Господи… — простонал мужчина. — Только этого мне не хватало. Двенадцать часов такого ада я не переживу.
А тут ещё кот жалобно, протяжно замяукал.
Это стало последней каплей. Мужчина попытался разбудить соседа. Но выйти в проход было невозможно: кресла находились в отдельных кабинах, перегородки которых автоматически закрывались. Оставалось лишь колотить в спинку впереди стоящего сиденья — что он и начал делать, всё яростнее.
Вскоре он уже орал и барабанил так, что с ним вышел на связь водитель. Мужчина объяснил ситуацию и спросил, когда будет остановка. Ответ поверг его в ужас: автобус шёл экспрессом без единой паузы — все двенадцать часов.
Просьбы разбудить соседа вызвали у водителя только сочувственный вздох и даже смешок.
— Моя жена так же храпит, — заметил он. — Но что поделаешь? Я ведь не могу вмешиваться. Храпит — значит, храпит…
Через пару часов мужчина окончательно сорвал голос. Крики, ругань, проклятия только усиливали раздражение. Из глубин памяти полезли давно загнанные мысли о бывшей семье, долгах, потерянном доме и друзьях, которые отказались от него без колебаний.
Ему казалось, что вся его злость и боль сосредоточились в этом спящем старике и его воющем коте.
Так прошли все двенадцать часов — минута в минуту. Он устал так, как не уставал никогда. Тревожная дремота сменялась отчаянием, а отчаяние — приступами ярости.
Когда автобус наконец подъехал к станции и перегородки открылись, мужчина стремительно вскочил и направился к впереди сидящему старику. За эти часы он уже забыл и о цели поездки, и о новой работе.
Весь мир для него сузился до одного храпящего человека и его кота — самых ненавистных существ на свете.
Он уже собирался высказать всё, что накопилось, но внезапно остановился.
Кот сидел рядом со своим хозяином и смотрел на подошедшего огромными глазами, полными ужаса и безмолвной просьбы. Затем он тихо, жалобно мяукнул — так, будто заплакал.
Боясь поднять взгляд и понимая, что избежать этого не удастся, мужчина всё-таки посмотрел на того, кто мучил его всю дорогу. Старик по-прежнему сидел в кресле, в той же позе, что и в начале поездки. На лице застыла всё та же мягкая, доброжелательная улыбка… но глаза. Глаза были пустыми, потухшими, без жизни.
Осознание пришло мгновенно. Вместо того чтобы помочь человеку, который, как теперь стало ясно, вовсе не храпел, а задыхался и умирал, он двенадцать часов исходил злобой, проклинал и ненавидел. Ноги подкосились, мужчина опустился прямо на пол и глухо застонал.
Перед внутренним взором пронеслись все двенадцать часов пути — час за часом, наполненные яростью, раздражением, руганью и проклятиями. Каждая минута теперь отзывалась стыдом.
И вдруг все его беды — увольнение, развод, долги, предательство близких — показались ничтожными и мелкими. Он жив. Он дышит. Его тело цело. А значит, многое ещё можно изменить.
Кот осторожно спрыгнул с сиденья, подошёл к мужчине и снова жалобно, почти по-человечески мяукнул.
— Ну что, бедняга… — тихо сказал мужчина. — Пойдёшь со мной? Здесь тебе больше нечего ждать. У меня, конечно, тоже сейчас не сахар, но вместе, думаю, мы справимся.
Кот ткнулся лбом в его руку, принимая это предложение. Мужчина погладил его, затем поднялся, подошёл к старику и аккуратно закрыл ему глаза.
— Прости меня… — прошептал он. — Прости, ради Бога. Я не понял… я не знал…
И слёзы сами покатились по щекам. Впервые за долгое время. Он не мог понять, кого жалеет больше — себя, умершего человека или осиротевшего кота. Но эти слёзы смывали накопившуюся за последние дни злость, отчаяние и усталость.
Взяв кота на руки, мужчина направился к выходу.
— А второй пассажир? — окликнул его водитель. — Он не выходит? Это ведь его кот?
— Нет, — спокойно ответил мужчина. — Вы просто не заметили. Кот мой. А тот пассажир… он, кажется, спит и не просыпается. Я не смог его разбудить. Попробуйте вы, — сказал он и вышел.
Добравшись до головного офиса компании, мужчина поднялся на последний этаж. В кабинете его уже ждали: заместитель директора, начальница отдела кадров и психолог. Все они с удивлением смотрели на большого кота, вцепившегося когтями в пиджак и прижавшегося к груди хозяина.
— Вот, — произнёс мужчина. — Это всё, что у меня сейчас есть. И, знаете… — он на секунду задумался. — Этот кот меня спас.
— Спас? — заинтересовался психолог. — От чего же, по-вашему?
Мужчина посмотрел на него спокойно, без напряжения и суеты.
— От самого себя. От кого же ещё.
— Вот как… — протянул психолог.
Он хотел задать ещё вопрос, но начальница отдела кадров неожиданно вмешалась:
— Перестаньте. Вы что, не видите, как человек устал? — затем она тепло посмотрела на мужчину. — Вы, значит, животных любите?
— Похоже, только что это понял, — ответил он.
— А корм для кота у вас есть? — уточнила она.
— Нет. Мы только с дороги.
— Тогда поехали ко мне, — решительно сказала женщина. — Я кошек люблю давно, всё необходимое найдётся.
Она повернулась к замдиректора и психологу:
— Интервью окончено. Завтра я привезу его на работу. Всего доброго.
Взяв мужчину под руку и ласково погладив кота, который смотрел на неё с явным интересом, она вышла из кабинета.
— Ничего не понял… — пробормотал психолог, глядя на заместителя.
— А тут и понимать нечего, — усмехнулся тот. — Ты что, не в курсе? Она — дочь владельца компании. Сказано: «Завтра привезу на работу». Значит, принят.
Со временем мужчина действительно сделал отличную карьеру. Конечно, сыграло роль и родство с семьёй владельца, но дело было вовсе не в этом.
Он больше никогда ни на кого не кричал и не срывался. Совсем. Как только внутри начинало подниматься раздражение или злость, он вспоминал те двенадцать часов в автобусе, застывшую улыбку и пустой взгляд. И гнев уходил сам собой.
Он стал тем редким руководителем, которого не боялись. К нему приходили с проблемами — и он помогал. Говорили, будто в его жизни когда-то случилась большая драма, изменившая его навсегда.
А что это было на самом деле — как думаете вы?
