Лично я всё больше прихожу к выводу, что дом престарелых — это очень правильный и даже благородный вариант.
Я сам себя заранее настраиваю на такую возможность. Стать обузой для близких — не мой путь.
В жизни мне встречались истории, которые только усиливают это убеждение. Одна из них особенно запомнилась:
«Хочу поделиться своим опытом, возможно, он окажется полезным. Главное, что я поняла за все эти годы — никогда не стоит навязывать другим своё мнение, даже если тебе кажется, что оно единственно верное.
У меня всегда были непростые отношения с матерью. Со свекровью я находила гораздо больше общего и понимания, чем с собственной мамой. Даже после развода с мужем я продолжала общаться с его матерью, сохраняя тёплые и доверительные отношения, хотя мой бывший вскоре снова женился, потом развёлся и опять сошёлся с другой женщиной.
Моя мама всегда стремилась к лидерству. Для неё важно было быть в центре событий, контролировать всё и всех, оставаться главной фигурой и источником «правильных» решений. Она проработала в школе более пятидесяти лет. Начинала как учитель начальных классов, затем стала завучем, а к сорока годам её назначили директором. На этой должности она оставалась до глубокой старости, уйдя только после семидесяти. Вместе с уходом она забрала с собой огромный опыт работы с людьми, но главное — привычку командовать.
Она руководила целым коллективом, её школа считалась лучшей в городе, и она сама была в этом абсолютно уверена. Под её присмотром учились сотни детей, а за карьеру — десятки тысяч. Она жила своей работой, а личной жизни у неё фактически не было.
Отец ушёл от неё, когда мне было около двадцати. Не выдержал её постоянного контроля: она буквально требовала знать каждый его шаг. Мне бежать было некуда, и ещё полтора года я жила рядом с мамой, терпя постоянное давление. Ни о какой личной жизни я и думать не могла, всё должно было крутиться вокруг учёбы.
Как бы я ни старалась, для неё я всегда оставалась «плохой». Плохой ученицей, плохой хозяйкой, плохой дочерью. Она часто повторяла: «Я сумела воспитать сотни детей, объяснить им, что такое хорошо и плохо, а вот родную дочь воспитать так и не смогла».
Я окончила школу без троек, поступила в педагогический институт, как она хотела, несколько лет работала в школе. Но позже, выйдя замуж, сменила профессию, выучилась на кадровика и нашла дело по душе. С детьми и родителями больше иметь дела я не хотела.
Этот шаг мама восприняла как предательство. Она ожидала, что я пойду по её стопам и стану педагогом с карьерой. Для неё мой уход в частную компанию оказался ударом хуже, чем развод с отцом.
Мы жили в одном городе, но на разных концах. У меня появились дети, мама настояла, чтобы они учились в её школе. Я не спорила: её влияние в этом случае шло им на пользу.
Жизнь пролетела незаметно. В пятьдесят я осознала, что стала бабушкой. К внукам, как выяснилось, совсем другое отношение, чем к детям. Муж ушёл в момент, когда я этого не ждала. Несколько лет я боролась с онкологией, пережила ремиссию, а он в итоге ушёл к другой женщине. Мама в то время почти не вмешивалась, звонила лишь для галочки. А вот свекровь меня поддерживала, но она умерла слишком рано.
Когда мне исполнилось 65, мама достигла 85. Она оставалась самостоятельной, но всё чаще болела. Постоянные поездки к ней из конца в конец города, помощь с врачами и лекарствами стали непосильной ношей. Я предложила ей переехать ко мне. У меня была просторная квартира, а её двухкомнатное жильё находилось в аварийном состоянии.
Я несколько месяцев убеждала её. В итоге она согласилась, перевезла книги, рукописи, часть старой мебели. И началась новая жизнь. Через месяц я поняла, что совершила ошибку.
Мама снова командовала, превращала мою жизнь в ад. Кухня была разрушена её готовкой, дом — завален мокрым бельём и сыростью. Её плохое зрение, дрожащие руки, забывчивость создавали хаос. А виновата во всём, конечно же, была я.
Шесть месяцев я жила в аду. В 66 лет я снова оказалась «неблагодарной и плохой дочерью». Всё закончилось тем, что я собрала её вещи, посадила в такси и отвезла обратно.
Жалею ли я? Да, но только о том, что вообще привезла её к себе. Теперь она обижена: считает, что я неуважительная, что не сумела быть хорошей дочерью. А я просто не выдержала. Эти «маленькие недостатки» уничтожили мою жизнь.
Сейчас я продолжаю к ней ездить, но разговоры минимальны. Я больше не заставляю её лечиться, не готовлю, не убираю. Сил нет. Иного выхода всё равно нет…»
И вот что я думаю.
Дом престарелых — это решение. Оно может спасти отношения, уберечь нервы и дать старому человеку достойную жизнь, а детям — возможность оставаться любящими, но свободными».
