Костя шагал домой после работы, пряча замёрзшие руки глубже в карманы. Снег падал густыми хлопьями, словно небо решило за одну ночь опустошить свои запасы. Он сыпался непрерывно, цеплялся за ресницы, залетал за воротник, а порывистый ветер бил в лицо так, что щёки давно онемели. Шарф сбился набок, и Костя раздражённо попытался его поправить.
— Ну и зима, чтоб её… — проворчал он, оглядываясь в поисках хоть какого-нибудь укрытия от непогоды. Двор был пуст, снег ложился толстым слоем, превращая улицы в бесконечные белые холмы.
Он уже нащупал в кармане ключи от квартиры, когда вдруг услышал слабый, почти неразличимый голос:
— Помогите…
Костя остановился. Ветер во дворе мог играть злую шутку, но сердце сжалось от тревожного предчувствия. Он медленно обернулся, вглядываясь в заснеженный пейзаж. Двор был пуст, только свет фонаря мерцал вдалеке.
— Помогите… — голос донёсся снова, чуть громче, но по-прежнему слабым.
Внутри всё похолодело. Он сделал несколько шагов в сторону большого сугроба у края дороги и замер.
На снегу, наполовину занесённая сугробом, лежала старушка. Её пальто было тонким, не по погоде, а шапка съехала набок, открывая седые волосы. Лицо её было бледным, губы посинели, а руки, сложенные на груди, словно пытались удержать остатки тепла.
— Бабушка! — Костя бросился к ней, опускаясь на колени в снег. — Что с вами? Как так получилось?
Женщина с трудом приоткрыла глаза. В них застыла боль и усталость.
— Нога… Кажется, сломала… — прошептала она, губы дрожали, слова давались с трудом.
Костя поспешно достал телефон. Пальцы плохо слушались, холод делал их деревянными, кнопки казались скользкими. Он набрал номер службы спасения.
— Алло, скорая? Тут пожилая женщина, похоже, сломала ногу, не может встать. Адрес… — быстро проговорил он, бросая взгляд на старушку, чтобы убедиться, что она всё ещё в сознании.
Ветер выл, снег продолжал падать. Костя, не раздумывая, стянул куртку и накрыл старушку, стараясь защитить её от мороза. Он сам мгновенно почувствовал холод, но отмахнулся от этого.
— Держитесь, бабушка. Скоро приедут. Всё будет хорошо, обещаю, — тихо говорил он, словно пытаясь согреть её словами.
Старушка кивнула еле заметно, попыталась улыбнуться.
Через несколько минут двор осветили фары. Красный крест на белом кузове скорой помощи появился из снежной мглы. Врач, мужчина лет сорока с усталым лицом, быстро подошёл, опустился на колени и начал осмотр.
— Перелом, — сказал он, аккуратно прощупывая ногу женщины. — Везём в больницу.
Костя поднялся.
— Я с вами! — заявил он, но врач покачал головой.
— Ты и так молодец, парень. Мы справимся.
Костя посмотрел на старушку. Она уже лежала на носилках, но перед тем, как её подняли в машину, она взглянула на него, и в этом взгляде была искренняя благодарность.
— Всё будет хорошо, бабушка, — сказал он напоследок. — Вы в надёжных руках.
Двери скорой захлопнулись, и машина медленно двинулась по заснеженной улице, оставляя за собой след. Костя остался стоять в пустом дворе, снова ощущая мороз на коже. Но внутри было тепло.
На следующее утро, за чашкой крепкого кофе, Костя услышал звонок. На экране высветился незнакомый номер. Он не любил такие звонки, но что-то внутри подсказывало, что стоит ответить.
— Алло?
— Константин? — раздался в трубке низкий голос. — Это врач из больницы. Вы вчера помогли пожилой женщине.
Костя сразу вспомнил её.
— Да. Как она?
— Стабильна. Мы подумали, что вы её внук. Она назвала вас «мальчик мой» и держала за руку, когда мы несли её в машину. Ей нужны некоторые вещи. Вы могли бы помочь?
Костя на секунду замолчал. Он просто сделал то, что любой сделал бы. Но старушка приняла его за родного. И теперь отступить было бы неправильно.
— Да, конечно, — сказал он твёрдо. — Скажите, что нужно.
Записав список, он быстро оделся, натянул шапку и вышел в магазин. Купил тёплый халат, носки, тапочки. А у кассы, уже собираясь уходить, задумался и взял упаковку печенья «топлёное молоко» — то самое, что когда-то любила его бабушка.
Когда он вошёл в палату, старушка сразу подняла голову. Её глаза расширились от удивления.
— Ты… пришёл? — голос её дрожал.
Костя улыбнулся.
— Конечно. Кто ж вам ещё поможет?
Он поставил пакет на тумбочку, аккуратно разложил вещи. Бабушка провела ладонью по мягкому халату, затем посмотрела на него. В глазах блестели слёзы.
— Спасибо, милок… Никто обо мне не заботится…
Костя сел рядом на стул, чувствуя, как внутри всё сжимается. Вроде бы бабушка ему совершенно чужая, но почему-то на сердце защемило, будто перед ним родной человек.
— А дети? Внуки есть? — осторожно спросил он, не зная, стоит ли касаться этой темы.
Старушка тяжело вздохнула, медленно опуская взгляд на свои натруженные руки, которые теребили край одеяла.
— Дети есть… — голос её стал тихим, каким-то безжизненным, будто все силы уже ушли вместе с этими воспоминаниями. — Но как только отказалась подписывать документы на квартиру, сразу пропали. Они ведь хотели всё оформить на себя, пока я ещё жива. А я… я не смогла. Ну как так? Ещё живая, а уже имущество делят. Вот и осталась одна…
Костя почувствовал, как что-то неприятно сдавило грудь. Он не знал, что сказать, но молчать тоже не мог.
— Теперь вы не одна, — наконец произнёс он, кладя руку ей на плечо. — Я вас буду навещать. Не переживайте.
Старушка подняла на него глаза, в которых стояла благодарность, смешанная с глубокой печалью. В этих глазах было так много боли, но вместе с тем и лёгкая надежда — будто она всё ещё верит, что в мире есть добрые люди.
— Спасибо, милый… — прошептала она, сжав его ладонь своими теплыми, дрожащими пальцами.
И в этот момент Костя понял: иногда судьба сводит людей не просто так.
С тех пор он приходил к бабушке Лиде каждый день. Как только заканчивал смену, несмотря на усталость, несмотря на желание просто прийти домой и рухнуть на кровать, он заходил в больницу. На улице уже привычно завывал зимний ветер, снег продолжал засыпать дворы, но в больничной палате всегда было тепло.
— Ну что, бабуля, как самочувствие? — бодро спрашивал Костя, входя в палату с неизменной улыбкой.
Бабушка Лида, как он теперь её звал, сидела на кровати, укрывшись до пояса одеялом. Очки съехали на кончик носа, в руках старенький кнопочный телефон, а в углу палаты гудел телевизор, показывая старый чёрно-белый фильм.
— Да всё по-старому, милок, — улыбалась она, убирая телефон в сторону. — А тебя на работе не ругают, что ты каждый день к старушке бегаешь?
— Конечно ругают, — смеялся Костя, усаживаясь на стул. — Говорят: «Ты, Костя, что, новую бабушку завёл?» А я им: «Ага, да ещё какую!»
Бабушка хихикала, прикрывая рот ладонью, будто боялась, что кто-то услышит. Они могли проговорить часами. Костя и сам не замечал, как летело время. Бабушка рассказывала, как в молодости пекла пироги, как таскала с рынка тяжёлые авоськи с молоком и картошкой. Вспоминала, как с мужем ходили на танцы и как летом на даче собирали самую сладкую малину.
— Вот помню, шла с работы зимой, руки так мёрзли, что ключ в дверь вставить не могла, — качала головой она. — А сейчас-то что? Только лежу да смотрю в потолок.
Костя делился своими заботами. Говорил про начальника, который вечно был недоволен, про соседа, который решил стать барабанщиком и сводил всех с ума.
— Живу один, дома тишина… Только холодильник гудит, — как-то пожаловался он.
— Так приходи ко мне, — подмигнула бабушка. — У меня всегда домом пахнет.
Иногда она угощала его карамельками, а он привозил ей мандарины — те самые, из детства, что пахнут Новым годом.
— Ты мне как родной стал, — однажды сказала она, сжимая его ладонь. В её голосе звучала искренняя нежность.
— А что? Родной и есть, — улыбнулся Костя.
Прошло несколько недель, и настал день выписки. Костя собирался приехать, но внезапно завалился на работе. Звонки, отчёты, начальник с новыми задачами. Он посмотрел на часы — уже вечер, время посещений закончилось.
Поздно вечером, когда он наконец добрался до дома, телефон завибрировал. Костя взял его, глядя на незнакомый номер. Сообщение.
«Спасибо тебе, Костя, за заботу и внимание. Ты вернул мне веру в людей. Буду ждать тебя в гости, как родного. Твоя бабушка Лида.»
Он долго смотрел на экран, перечитывая сообщение снова и снова. Потом улыбнулся.
— Обязательно зайду, бабуля, — тихо сказал он, будто она могла его услышать.
И знал — эта дружба не закончится. Ведь иногда судьба сама подбрасывает нам тех, кто нам нужен.
