— Саша, иди-ка сюда, — позвала мужа Лена, стоя у окна.
Саша вошел на кухню и увидел, что жена в темноте пристально вглядывается в улицу.
— Что там у тебя интересного?
— Смотри, вон там, на лавочке, бабушка сидит. Кажется, она живет на первом этаже.
— Ну сидит и сидит. Может, решила воздухом подышать, — пожал плечами мужчина. — Ты, Лен, сама уже как старушка — вечно за всеми следишь.
— Да прекрати, Саш! Ты вообще на улицу смотрел? Там метель такая, что носа не высунуть! А она еще перед ужином там сидела.
Саша прищурился, пригляделся и понял, что Лена права. Они жили в этой квартире всего несколько месяцев, соседей толком не знали, но то, что бабушка уже прилично занесена снегом, было очевидно.
— Ленка, ты точно когда-нибудь пропадешь, спасая всех подряд, — вздохнул он, натягивая куртку. — Завари пока чай.
Лена бросилась на кухню, лихорадочно соображая, что знает о той старушке. Вспомнила — Нина, их болтливая соседка, как-то упоминала, что у бабушки есть внук. То ли пьет, то ли в тюрьме сидел… Тогда Лена не обратила на это внимания.
Чайник закипел, когда хлопнула входная дверь. Лена вышла в коридор и тут же поняла, что одного чая будет мало. Саша помогал старушке раздеться, а та едва стояла на ногах.
— Давайте я помогу, — Лена сняла с бабушки пальто… и застыла в ужасе. Одежда была осенней. А на улице минус двадцать и вьюга!
Она усадила старушку на стул и поставила перед ней кружку с горячим чаем. Та с трудом обхватила чашку пальцами, которые совершенно не слушались.
— Как же вы оказались на улице в такую погоду? — спросила Лена.
— Ждала, — тихо ответила бабушка.
— Кого?
— К Илюше друзья пришли. А он не любит, когда я дома… Вот я и вышла переждать. Думала, ненадолго, а они все не расходились.
Лена молча переглянулась с Сашей.
— Как вас зовут?
— Анастасия Ивановна.
— А Илья это кто?
— Внук мой. Двадцать шесть лет ему.
Бабушка вдруг утерла глаза.
— Никто и подумать не мог, что он таким вырастет… Он ведь не со мной жил. После того, как сын с невесткой погибли, квартира ему осталась. Но ему там неинтересно, ни еды, ни выпивки. А у меня хоть какие-то деньги бывают.
— Но он ведь должен вам помогать!
— Не надо мне ничего, — грустно улыбнулась старушка. — Лишь бы моё не отбирал.
— Так это к участковому нужно обращаться!
Старушка сразу сжалась, страх мелькнул в ее глазах.
— Бесполезно… Я ходила. Он поговорил с Илюшей, но толку не вышло. В тот же день внук пьяный пришел… бил меня. Не сильно, но больно. Я больше не жаловалась. Потерплю.
С улицы донеслись пьяные крики. Анастасия Ивановна встрепенулась.
— Они расходятся. Надо идти. Если закроет на крючок, я не попаду домой…
Она попыталась подняться, но тут же осела на пол.
— Саш, полдвенадцатого… Думаешь, соседи уже спят? — спросила Лена.
— Сейчас проверю, — буркнул он и вышел.
Через минуту вернулся с Ниной и ее мужем Сергеем, который оказался с внушительной аптечкой.
— Ну, что тут у нас? — хмуро спросил он, осматривая старушку.
После быстрого осмотра он вздохнул:
— В больницу. Тут и воспаление, и истощение… Документы есть?
— Всегда с собой ношу… Вдруг помру где на улице, хоть знать будут, кто я, — бабушка зашмыгала носом. — В больнице хорошо… лучше, чем на снегу.
Она заплакала, по-детски, горько. Лена наклонилась и взяла ее за руку.
— Не плачьте. Я вас завтра навещу.
— Правда? — старушка вскинула на нее полные надежды глаза.
— Конечно. Просто так, в гости.
Анастасию Ивановну увезли, а Сергей мрачно покачал головой:
— Знаете, как говорят? «Не делай добра…»
— Ты что, серьезно? — возмутилась Лена.
— Этот Илья… он ей даже не родной. Приемный. Сын Анастасии Ивановны и ее невестка взяли его из детдома. Любили, воспитывали… А потом в командировку уехали и попали под лавину. Парню тогда уже семнадцать было, и он остался с бабушкой.
— И вот так с ней обращается?! Почему никто ничего не делает?!
— А кому это надо? Соседи? Все боятся связываться.
На следующее утро Лена сварила бульон, купила фрукты и пошла в больницу. Старушку ей было безумно жаль, и она твердо решила — оставлять ее одну нельзя. Нужно что-то делать, обращаться в полицию, соцслужбы, везде, где помогут.
Перед уходом Саша хмыкнул:
— Ты прям в бой готовишься?
— Еще бы! Это же кошмар — так поступать с беззащитным человеком!
Анастасия Ивановна встретила Лену с таким выражением лица, словно перед ней стоял самый близкий человек.
— Леночка, родная, я же вас вчера даже не поблагодарила! — с улыбкой проговорила старушка. — Мне какие-то уколы сделали, так я впервые за долгое время спокойно проспала всю ночь. Дома-то ведь одним глазом дремлю, а вторым смотрю…
Лена присела рядом и осторожно начала разговор:
— Анастасия Ивановна, честно сказать, я не понимаю, почему вы позволяете с собой так обращаться? По сути, вы терпите выходки совершенно постороннего человека. Тем более, у него ведь есть своя квартира. Это не ребенок, это взрослый мужик.
— Как же посторонний, Леночка? Он мне все-таки внук… — старушка опустила взгляд.
— Но он же приемный. Он должен был быть вам благодарен за то, что вообще не остался один.
Анастасия Ивановна тяжело вздохнула, осторожно привстала на кровати и замялась.
— Ой, не знаю, как и рассказать… Я никогда никому этого не говорила…
Она ненадолго замолчала, собираясь с мыслями.
— Катенька, моя невестка, была хорошей девушкой. У нее случилась болезнь… по-женски. Долго лежала в больнице, а потом врачи сказали, что детей у нее не будет. Они с Лешей тяжело это переживали. Сын мой, он ведь с детства мечтал о большой семье, а тут такая беда… Они чуть не развелись. Леша тогда даже переехал ко мне. Переживала я за них сильно, ведь Катенька не виновата…
Старушка говорила, и Лена все глубже погружалась в эту историю.
— В тот период Леша завел роман на работе. Видимо, искал утешение. Но потом вдруг опомнился, каялся, прощения у Катюши просил… Я радовалась, что они снова вместе.
Она ненадолго замолчала, словно решаясь на важное признание.
— Прошло лет семь, может чуть больше. Однажды сын приехал ко мне бледный как снег, руки трясутся. Кто-то письмо прислал, написал, что он плохой человек, потому что его сын живет в детском доме.
— Какой сын?! — удивилась Лена.
— А тот самый, от женщины, с которой у него роман был. Оказывается, она родила, но когда мальчику исполнилось пять лет, заболела и умерла. Родственники не захотели его брать, вот он и оказался в детдоме…
Лена была в шоке.
— Сын сразу рванул туда, проверил через знакомых анализы… Все оказалось правдой. Но как сказать Катеньке? Он начал навещать мальчика, но не признавался, что он его отец. А Катя как-то узнала, что он ездит в детский дом. Проследила за ним и увидела, как он с Илюшей гуляет. Она тогда даже не подумала, что это неспроста. Расплакалась и сама предложила усыновить мальчика.
— И он ей не рассказал?!
— Нет… Испугался, что она передумает. И я промолчала…
Старушка снова тяжело вздохнула.
— Понимаешь, Леночка, мы перед Илюшей виноваты. Он ведь так и не узнал, что Леша ему родной отец. А теперь как ему сказать? Наверное, уже поздно.
Лена чувствовала, что оказалась в центре какой-то настоящей драмы, будто сцены из фильма разворачивались прямо перед ней.
— Но так дальше нельзя! Вы же не можете вот так терпеть!
— Ой, да что мне терпеть-то осталось? Чай, доживу как-нибудь…
— Да бросьте вы! Ради кого?! Ради человека, которому на всех плевать? Неважно, родной он вам или нет!
Лена возвращалась домой в полном смятении. Как помочь Анастасии Ивановне?
Но развязка наступила быстрее, чем она ожидала. Через три дня, когда она снова навестила старушку, в палату неожиданно вошел Илья. Он выглядел потрепанным, но был трезв.
— Привет…
Анастасия Ивановна вздрогнула, но тут же улыбнулась:
— Илюшенька! Заходи, заходи…
Лена отступила к окну, решив не вмешиваться.
Парень сел у кровати и какое-то время молчал, не зная, с чего начать. Он вчера перевернул всю бабушкину квартиру в поисках денег, но нашел кое-что куда более интересное. Он достал из кармана сложенный листок бумаги и протянул его старушке.
— Бабушка… Это правда?
— Что именно?
Она взглянула на листок и побледнела. Это были результаты анализа, подтверждающие, что Леша был его отцом.
— Правда, Илюша… Я хотела тебе сказать, но как-то все не складывалось.
— Почему мне раньше не рассказали?! Я всю жизнь считал, что один, что никому не нужен…
— Папа твой, наверное, боялся. Ведь Катя не знала. А я… Не могла выдать чужую тайну. Прости нас, Илюша.
Илья молчал. Лена смотрела на него и впервые в жизни почувствовала к нему жалость. Может, если бы он знал правду, его жизнь пошла бы иначе?
Наконец, он поднял голову.
— Бабуль, я уеду. Одноклассник зовет на Север, там работа есть. Уже позвонил, завтра уезжаю. Только… у меня денег нет.
На следующий день Анастасия Ивановна сбежала из больницы, чтобы проводить внука.
Илья выглядел совсем другим. Чистый, опрятный, собранный. Увидев бабушку, он шагнул ей навстречу.
— Ба, тебе же нельзя выходить!
Старушка расплакалась.
— Ты мне звони! Пиши! Я жду!
— Конечно, ба… Я все исправлю, обещаю.
Прошло время. Анастасия Ивановна ожила, выглядела бодрее, сама ходила в магазин.
Лена часто спрашивала:
— Как там ваш Илюша?
— Хорошо, Леночка! Жениться собирается, меня зовет, но куда я поеду? Девушка у него строгая, держит в ежовых рукавицах. Он мне денег шлет, но я не трачу, пусть лежат, потом ему что-нибудь куплю.
Прошло два года. Все уже успело забыться.
Но перед Новым годом в дверь Лены раздался звонок. На пороге стояла взволнованная Анастасия Ивановна.
— Что случилось?!
— Леночка, беда!
— Говорите уже!
Лена начала паниковать.
— Илюша с женой в гости едет! На Новый год! А Олечка беременна! Что делать?! Чем кормить?!
Лена застыла. Потом посмотрела на старушку и поняла, что сейчас, возможно, впервые за всю их дружбу, она хочет ее хорошенько встряхнуть.
