Старик убирался на могиле сына, но его верный пёс вдруг начал копать землю. Найденное взбудоражило всю округу.
Фёдор Петрович давно хотел наведаться на кладбище, чтобы прибраться у могилы сына, но слабое здоровье не давало ему такой возможности. Он ещё осенью подготовил краску и инструменты, а сегодня, проснувшись, понял, что чувствует себя лучше. Позавтракав, начал собираться.
Два месяца назад он заметил, что ограда на могиле Сашки покосилась, а калитка провисла. Это было неудивительно — прошло почти десять лет с тех пор, как он похоронил своего мальчика.
Хотя Сашка и не был ему родным сыном, Фёдор Петрович всегда считал его таким. Они с женой прожили вместе двадцать лет, но детей у них не было. После долгих раздумий решили взять ребёнка из детского дома. Там их сразу привлёк худенький пятилетний мальчишка, который сидел в уголке и молча смотрел на них огромными глазами.
— Почему этот мальчик сидит один? — спросил Фёдор Петрович.
— Сашка у нас особенный, — ответили сотрудники. — Его мама привела его сюда полгода назад. Это была тяжёлая сцена: он плакал, просил её не уходить, а у нас сердце разрывалось. С тех пор он сторонится всех, никому не доверяет. Как бы мы ни старались, он не идёт на контакт.
Фёдор Петрович тогда сжалился над мальчиком и решил, что они с женой смогут подарить ему тепло и заботу. Пока оформляли документы, брали его на прогулки, водили на карусели, покупали мороженое. Но его взгляд оставался всё таким же печальным.
Год понадобился, чтобы Сашка перестал бояться. Однажды вечером он робко подошёл к Фёдору Петровичу и спросил:
— Вы меня правда никогда не бросите?
— Никогда. Обещаю тебе, сынок.
Мальчик прижался к нему и заплакал. С того момента они забыли, что не связаны кровью. Сашка радовал их во всём — хорошо учился, а после школы поступил в военное училище.
В их селе мало кто продолжал учёбу дальше, поэтому родители гордились сыном. Он приезжал в отпуск не отдыхать, а помогать им. Все соседи завидовали, глядя на его преданность семье.
Когда Сашку оставили служить, родители переживали, особенно когда он подолгу не выходил на связь. Они знали, что он бывает в опасных местах. Позже его списали по состоянию здоровья. Парень стал угасать, а через два года его не стало…
После смерти сына вскоре умерла и жена, и Фёдор Петрович остался совсем один.
Старик вышел во двор, где его уже ждал старый пёс Буян. Он был почти таким же старым, как сам хозяин.
— Ну что, друг, пойдём к Сашке?
Буян завилял хвостом, будто понимая каждое слово.
Кладбище находилось на другом конце села. Надо было пройти через всю деревню, а потом ещё километр по просёлочной дороге.
— Добрый день, Фёдор Петрович! — окликнула его соседка Мария Степановна. — Куда это вы с Буяном собрались?
— Да вот, сыну и жене поклониться и ограду подправить.
— Ох, как же вы сами? Может, кого попросить?
— Внуков Бог не дал, а чужого человека звать… Только деньги возьмёт, а потом ещё переделывать придётся.
Пройдя через кладбищенские ворота, старик заметил незнакомца. Тот прошёл мимо, даже не поздоровавшись. Фёдор Петрович нахмурился — в их селе так не принято.
На кладбище царил беспорядок. Неделю назад был сильный ветер, поломал ветви. Фёдор Петрович вздохнул.
— Ох, Буян, работы у нас тут немало.
Пёс вдруг зарычал.
— Ты чего? Тоже тебе тот мужик не понравился?
Фёдор Петрович убрал с могилы мусор, а затем услышал, как Буян начал что-то рыть у самой ограды. Земля разлеталась в стороны, пёс рычал, повизгивал, а потом громко залаял.
Старик подошёл к яме и остолбенел.
В яме, которую выкопал Буян, виднелся уголок картонной коробки. Казалось, что её закопали совсем недавно – картон ещё не успел размокнуть от сырой земли. Возможно, это дело рук того самого незнакомца, которого Фёдор Петрович видел на кладбище.
Старик осторожно разгрёб землю вокруг коробки, обнаружив, что она довольно большая. С усилием вытащив её наружу, он хотел открыть, но тут внутри что-то шевельнулось. Буян завилял хвостом, громко залаял и стал кружить вокруг находки.
— Тише, Буян, тихо…
Фёдор Петрович разорвал верхнюю часть картона и увидел внутри какие-то тряпки. Осторожно отодвинув их, он вдруг замер, а затем вскрикнул от ужаса. В коробке лежал новорождённый ребёнок – крошечная голенькая девочка. Она слегка дёргалась, открывала ротик, судорожно пыталась вдохнуть воздух, но даже не могла заплакать. Сколько времени она провела под землёй? Наверное, не больше получаса… Ей едва хватило воздуха, чтобы не задохнуться.
— Господи, спаси и помилуй…
Фёдор Петрович бережно взял девочку на руки и, не мешкая, бросился бежать. Буян с лаем устремился впереди, словно сам понимал, что дорога каждая секунда. Сердце старика бешено колотилось, дыхание сбивалось, но он продолжал бежать. Ему нужно было срочно найти Ольгу Сергеевну – бывшую фельдшершу, которая долгие годы помогала жителям деревни, даже после того как медпункт закрылся.
Ольга Сергеевна как раз пропалывала грядки в саду, когда услышала, как кто-то спешит к её дому. Подняв голову, она увидела Фёдора Петровича. Его лицо было бледным, а в руках он нёс что-то завернутое в тряпки.
— Фёдор Петрович, что случилось?
Он едва смог произнести:
— Девочку… нашёл… в земле…
В этот момент младенец издал едва слышный писк, и Ольга Сергеевна, мгновенно сообразив, в чём дело, схватила ребёнка и побежала в дом.
Она быстро укутала девочку в тёплый полотенце, осмотрела её, проверила пульс и дыхание. Тем временем её муж Сашка с дрожащими руками звонил в скорую, а затем в полицию. Уже через полчаса во дворе Ольги Сергеевны стояли машины с медиками и правоохранителями. Жители деревни столпились вокруг, гадая, что могло произойти.
На следующий день возле дома Фёдора Петровича остановилась дорогая иномарка. Старик попытался подняться с дивана, но ноги всё ещё не слушались после вчерашнего волнения. Дверь открылась, и на пороге показался Сашка – муж фельдшерицы.
— Кто там?
— Добрый день. Вы Фёдор Петрович?
— Да, я.
На пороге стоял высокий крепкий мужчина с тяжёлым взглядом. В руках он держал большую коробку, которую аккуратно поставил на стол. Рядом положил внушительную пачку денег.
— Меня зовут Герман. Я дедушка той девочки, которую вы спасли.
Фёдор Петрович сел на стул, внимательно разглядывая гостя. Мужчина продолжил:
— Это вам – угощение. А это – деньги. Я понимаю, что благодарить деньгами, возможно, не совсем правильно, но не знаю, как ещё выразить свою признательность. Пожалуйста, примите, это от всего сердца.
Фёдор Петрович нахмурился.
— Да какие деньги, мил человек? Не для этого я её спасал…
Герман глубоко вздохнул и опустил глаза.
— Моя дочь вышла замуж против моей воли. Я сразу понял, что её мужу нужны только деньги, но она не хотела меня слушать. Когда она забеременела, я подумал, что, возможно, ошибался. Но… моя дочь умерла при родах.
Он замолчал, на мгновение сжав кулаки.
— Я ничего об этом не знал. А её муж… Он ждал только одного – получить наследство. Девочка ему была не нужна, она только мешала. И тогда он решил избавиться от неё…
Герман резко замолчал, словно не мог подобрать слов.
— Мы его уже задержали. Следствие разберётся. А девочка… Она – единственное, что осталось от моей дочери. Я должен был настоять, должен был вмешаться в её жизнь… Но я не стал…
Фёдор Петрович прекрасно знал, что значит терять самых родных.
— Как девочка? — спросил он, всё ещё не веря, что малышка, которую он нашёл в земле, жива.
— Всё в порядке, спасибо вам огромное. Вы успели вовремя.
Фёдор Петрович снова и снова рассказывал, как всё произошло. Вспоминал и о том, что изначально пришёл на кладбище, чтобы поправить старую ограду на могиле сына.
Долгие две недели он практически не выходил из дома — силы после пережитого возвращались медленно. В коробке, что оставил Герман, было столько всего, что хватило не только на новую ограду, но и на хороший памятник. В один из солнечных дней Фёдор Петрович, чувствуя себя лучше, взял рулетку и отправился на кладбище. Верный Буян, конечно же, побежал следом.
— Ну что, дружище, пойдёшь со мной?
Собака радостно залаяла и завиляла хвостом. Они вышли за калитку, и почти сразу их окликнула Мария Степановна.
— Фёдор Петрович, куда это ты собрался?
— Да вот, на кладбище. Герман оставил деньги, решил всё обустроить, заказать новую ограду. А старая совсем расшаталась, пора обновлять.
— Конечно, правильно делаешь, сходи.
Фёдор Петрович двинулся дальше, а женщина смотрела ему вслед, тихо крестясь. Она знала кое-что, чего ещё не знал он сам — ведь накануне была на кладбище и видела там нечто странное.
Фёдор Петрович шагал уверенно, изредка останавливаясь, чтобы перевести дух, и беседовал с Буяном:
— Надеюсь, обойдётся без неожиданностей, дружок. Нам с тобой приключений хватило, верно?
Но стоило ему подойти ближе, как он вдруг замер. Перед глазами раскинулся огромный мемориальный комплекс. Чёрные массивные цепи, новая плитка, белый щебень и роскошные памятники. Всё это было настолько внезапным, что старик не сразу осознал увиденное.
Он подошёл ближе и увидел высеченные на камне имена — его сына и жены. Изображения были настолько живыми, что казалось, вот-вот они заговорят.
— Санечка…
А когда повернулся ко второму памятнику, всё сразу стало ясно. Конечно же, это сделал Герман.
Фёдор Петрович снял шапку, поклонился и тихо прошептал:
— Спасибо тебе, добрый человек. Всё сделал так, как надо.
Он опустился на скамейку возле могил.
— Ну вот, мои родные. Теперь можно и отдохнуть. Всё устроено так, как я мечтал. Долго не приходил, хотел всё доделать, но теперь… Теперь всё хорошо.
Вечером Мария Степановна заметила, что Буян вернулся в деревню один. Собака жалобно скулила, крутилась возле её ног, словно пыталась что-то сказать. У неё нехорошо заныло сердце. Она поспешила к дому Фёдора Петровича, но, как и ожидала, дверь была заперта.
Собрав соседей, она повела их на кладбище.
Фёдор Петрович сидел на скамейке, лёгкая улыбка застыла на его лице. Он ушёл.
Похороны организовал Герман.
Буян отказался покидать Марии Степановну, даже несмотря на то, что Герман хотел забрать его к себе, в загородный дом. Пёс часто бегал на кладбище, подолгу сидел у могилы хозяина. Он прожил ещё два года, а когда пришло его время, люди похоронили его рядом с красивой оградой, чтобы он и дальше оставался рядом со своей семьёй и с Фёдором Петровичем.
