Когда сын с невесткой пришли ко мне на ужин, и сын снял обувь, я заметила, что у него обе носки были порваны! На обеих ногах, из дыр торчали пальцы. Я застыла от шока. Это была последняя капля. До этого было много случаев, которые заставляли меня переживать, но теперь я поняла, что дальше терпеть невозможно.
Настало время действовать. Я решила, что сделаю всё, чтобы мой сын развёлся с этой Маргаритой. Да, у них есть общий ребёнок, но он сможет платить алименты и найдёт женщину, которая будет его поддерживать и заботиться о нём.
За шесть лет их брака я видела достаточно. И вот моя история — буду рада услышать мнение со стороны.
Когда они зашли в квартиру, я встретила их с улыбкой.
— Проходите, садитесь за стол! — сказала я, стараясь выглядеть гостеприимной.
Сын поздоровался, разулся у двери и прошёл на кухню. В этот момент мой взгляд упал на его носки. Дырявые, на обеих ногах, пальцы выглядывают. Я не могла поверить своим глазам.
— Даня, подойди сюда, — позвала я его, пытаясь сдержать возмущение.
— Что такое, мама? — обернулся он.
Я указала на его ноги.
— Ты видел, в чём ходишь? Посмотри на свои носки!
Он посмотрел вниз, затем бросил взгляд на Маргариту, свою жену. Она пожала плечами.
— Ну, не купили ещё новые, — пробормотала она.
— Не купили? — переспросила я, стараясь не повышать голос. — Ты же его жена! Как можно не заметить, что у мужа носки порвались?
— Мама, ты преувеличиваешь, — вмешался Даня.
— Нет, сынок, я не преувеличиваю! Это шесть лет твоей жизни в беспорядке! — не выдержала я. — Сначала ты ел макароны каждый день, потом я узнала, что ты сам себе гладишь рубашки. А теперь это! Я долго молчала, но больше так не могу.
Маргарита раздражённо отложила вилку.
— Что вы хотите этим сказать? — спросила она.
— Хочу сказать, что это предел! — ответила я, глядя ей в глаза. — Ты шесть лет притворялась, что заботишься о нём, но на самом деле только усложняешь ему жизнь. Почему ваш ребёнок всегда выглядит ухоженно, а мой сын ходит в дырявых носках?
— Вы не понимаете, как это — работать, воспитывать ребёнка и всё успевать! — воскликнула она.
— Работать и воспитывать — это твоя обязанность. Но муж — это тоже твоя ответственность! — парировала я.
Даня попытался вмешаться:
— Мама, хватит. Мы живём, как можем.
— Живёте, как можете? — горько усмехнулась я. — Сынок, посмотри на себя. Ты измотан, постоянно работаешь, а дома тебя ждут макароны и дырявые носки. Ты считаешь, это нормально?
Маргарита резко встала.
— Вы просто меня не любите! Никогда не любили! — выкрикнула она.
— Я надеялась, что ты изменишься, — холодно ответила я. — Но вижу, что напрасно.
Даня стоял, растерянно переводя взгляд с меня на Маргариту.
— Мама, это моя жена, — сказал он тихо.
— И это твоя беда, — твёрдо заявила я. — Я сделаю всё, чтобы ты наконец открыл глаза. У тебя есть ребёнок, ты будешь платить алименты. Но тебе нужна женщина, которая будет твоей опорой, а не обузой.
Маргарита покраснела, схватила сумку и вышла, громко хлопнув дверью. Сын остался, растерянный и молчаливый.
— Даня, ты знаешь, что я люблю тебя? — тихо спросила я.
Он кивнул, но не ответил. Я понимала, что впереди нас ждёт сложный путь, но оставить всё как есть я уже не могла. Мой сын заслуживает лучшей жизни, и я больше не намерена молчать.
